В понятие магической астрологии я включаю очень много чего. Если кратко: осознанный подход и использование астрологических данных. А также работа с энергетическими космическими потоками. Если у вас есть, что сказать на эту тему - милости прошу. Будем разбираться вместе.   А если покритиковать... то лучше не надо. Для меня эта тема очень существенна.

Божество в глазах древних нередко представлялось как враг, соперник и конкурент. В желании овладеть Его силами и поставить их себе на службу заключена самая суть магии, прототипом которой был Первородный грех. Магия исходит из мысли, что все в мире, в том числе и Божественное, связано жесткой причинно-следственной связью, что определенные ритуалы могут дать в руки человека рычаг управления природой и богами. В этом магия, как показал Дж. Фрэзер, была предшественницей науки.
В  м а г и з м е  более всего выразилось эгоистическое самоутверждение человека, его  в о л я  к  в л а с т и. Он все больше прилеплялся к плотскому, посюстороннему. Поэтому обожествленная природа — Богиня-Мать — легко вытесняла Бога из его сердца. Человек ждал от нее пищи, побед, наслаждений и готов был поклоняться ей и ее детям — богам. Таковы корни натуралистического идолопоклонства.
Но отношение человека к природе было двойственным. Он не только молился ей, но и настойчиво требовал. И если его требование оставалось без ответа, он поступал как насильник, он наказывал и истязал своего идола.
Книга Бытия говорит о нарушении гармонии между человеком и природой в результате Первородного греха. Оскверненная грехом Земля рождает «тернии и волчцы». Людям приходится добывать себе пищу «в поте лица». Начинается долгая война за покорение матери-природы; и после каждой победы сына она будет мстить ему. (...) Чем-то это восстание против Отца и овладение Матерью напоминает фрейдовский «комплекс Эдипа», только выросший до масштабов истории. Кроме того, и сама ритуальная система магизма наводит на мысль о навязчивых действиях, присущих неврозу. Однако происхождение магических церемоний нельзя объяснить только болезнями души: здесь недуг скорее духовный. Природный детерминизм падшего мира человек перенес на отношение к Божеству. Он искал механических способов и приемов, которые могли бы   
з а с т а в и т ь  незримые существа подчиниться ему, ибо главный двигатель магии — самость, этот извечный антипод любви. (выделено мной)
из книги "Истоки религи" А.Мень

Отчего же так узко – «с точки зрения хричтианства»? Это отнюдь не только христианство. Труды Александра Меня, такие как «История религий», «Истоки религии», «Магизм и единобожие» посвящены духовному развитию человечества в целом, а не развитию христианской ветви. Он провел огромнейшую работу, глубочайшее исследование пути людей от язычества к идее одного, единственного Бога. Он рассматривал, изучал и с уважением относился к каждому религиозному направлению. Сам он говорил, что «Экуменизм имеет два истока: либо подлинную широкую и глубокую духовность, которая не страшится чужого, либо поверхностное смешение всего в кучу. Разумеется, я за экумену первого типа. Но до него доходят немногие. Отсюда твои наблюдения. В словах игумена о святых, что они «чужие» — не только ограниченность, но нежелание вместить иной опыт. А особенности этого опыта не касаются Евангелия как такового. Их источник — культурная традиция и этнопсихология … Сказать, что 700 млн католиков и 350 млн протестантов находятся в заблуждении, а только мы одни истинная церковь — значит пребывать в безумной гордыне, ничем не оправданной» («Письма духовной дочери Александре Орловой-Модель»)
Он,  кстати, со стороны православных священников не один раз подвергался критике за свои взгляды. Но мы сегодня ведь не станем отрицать, что как в христианстве, так и в мусульманстве, и в иудаизме и даже в религиях-философиях индийской ветви основа такова – Бог един.
Теперь возвращаясь к разговору о магии. Продолжение:
«… нам важна не сама магия, а субъективные побуждения, с которыми к ней прибегают. (…) главный нерв магизма – использование сил, все равно, природных или сверхприродных, в повседневных целях и личных нуждах. (…)
Магия была основана на заблуждении. Но это заблуждение не являлось абсолютным. Было правильно понято наличие в мире закономерностей и причинных связей, хотя реальное знание этих законов отсутствовало или находилось в зачатке. Фрезер очень близок к истине в своей характеристике сущности магии. «Когда магия является в своей чистой и неизменной форме, - пишет он, - она предполагает, что в природе явления должны следовать одно за другим неизбежно и неизменно, не нуждаясь во вмешательстве личного или духовного агента. Итак, ее основоположения тождественны с основоположениями современной науки». (…) «Цель науки – заставить природу служить человеку. Такова же и цель магии.
Лишь тогда, когда человек «постепенно понял, что не властен покорить облако или зверя, он стал обращаться к более могущественным существам – духам. (…) Человеку мало верить в Единую Силу. Он хочет подчинить эту «Ману» себе, овладеть ею.  (…) первобытного дикаря духи интересуют только с утилитарной точки зрения, он стремится получить от них максимум пользы. Он нуждается не в них, а в их дарах. И ему кажется, что путем магии он оказывается способным приказывать им, быть их господином и повелителем.
В магизме скрыто присутствует та духовная тенденция, которая корениться в первородном грехе человечества: поставить себя в центре мироздания и заставить служить себе его силы. (…)
Маг очень часто противоречит священнику. Это и понятно. Внутренняя направленность магизма и религии – противоположна. Жрец – прежде всего посредник между людьми и духовным миром. Он обращается к Божеству с молитвой. Для мага же радости мистического богообщения – пустой звук. Он ищет только достижения могущества на охоте, в земледелии, в борьбе с врагами. «Гордое самодовольство мага, - пишет Д.Фрезер, - его надменное обращение с высшими силами, его бесстыдное притязание на влияние, подобное их влиянию, не могло не возмущать благоговейного жреца, смиренно распростертого перед божеским величием, который смотрел на эти притязания как на кощунственную и богохульническую узурпацию преимуществ, принадлежащих одному Богу».
А. Мень «Магизм и единобожие», ЭКСМО, Москва, 2005, С. 254-255
Д.Фрезер, Золотая ветвь, Т.1, с.77

Все верно – от первобытных. Но речь-то о том и идет, что человек развивался от состояния первобытного к своему настоящему состоянию. А значит, развивались в нем все (или почти все) составляющие, а не только интеллект. Духовная составляющая тоже развивалась. Та самая искра Божья, которая дана исключительно людям. Я думаю, что сила Духа, сам Дух в человеке также проходил стадии эволюции, роста.  Ну не может быть мощной духовной составляющей в интеллектуально неразвитом существе. А вот наоборот – может. К сожалению.
Гром, молнии, дождь и солнце, Природа, создана Высшим. Она полна одухотворения, но сама является все-таки лишь результатом творческого акта незримой Силы, Бога...
Никто из Пророков никогда не говорил «Чародействуйте!». Напротив, от этого всегда предостерегали (или даже прямо запрещали). Никто из известных отшельников, старцев и т.п. не прибегает к магии, чтобы общаться с Высшими. Они приходят к этому диалогу в уединении и через страдания. Как и сказано, «узкими вратами». Самая «лучшая магия», если можно так выразиться, это искренняя вера и молитва. И я сейчас говорю не о какой-то конкретной религии.
Постепенно я все ближе и ближе прихожу к одному убеждению… и, разумеется, это просто мое мнение, которое большинству на нашем форуме покажется, скорее всего, неприемлемым… а я и не настаиваю, просто делюсь. Магия – это, пожалуй, одно из самых мощных и самых коварных искушений для человеческого духа. Почему оно мощное, думаю, понятно. А коварство в том, что, погружаясь в магию, человек считает, что он духовно развивается, тогда как на самом деле гибельно регрессирует. Иллюзия. Искуснейший Обман. 
Конечно, возможно, я сильно заблуждаюсь. Но тогда почему никто не говорит, что же им движет, когда он решает практиковать магию? Каковы мотивы и побуждения? Каковы те самые субъективные причины для магии? Никто прямо так и ответил, не смотря на количество страниц в этой теме. Обошлись «округлыми» общими фразами о некоем «развитии». Что же это за развитие такое? А главное – для чего оно?

Вообще то, да, конечно, с моей стороны утверждение о взаимозависимости развитого интеллекта и мощи Духа было слишком безапелляционным. Кроме того, я не очень верно выразила свою мысль. Я имела в виду, что для доисторического человека сам вопрос о духовности еще не вставал в силу неразвитости субъекта. А с развитием человека (и человечества, т.к. все мы суть – одно) развивалась и его духовность. А вот по поводу конкретики употребления терминологии… Давайте заглянем в словарь церковных терминов:
«Юродивый (слав. глупый, безумный) - человек, взявший на себя подвиг изображения внешнего, т.е. видимого безумия с целью достижения внутреннего смирения (см. 1 Кор. 3, 19)».
Так что думаю, что к лику святых простых и настоящих умалишенных церковь не причисляла.

В результате какой-то катастрофы, которую христианство, в частности, называет «грехопадением» глубочайшая перемена произошла «в мироощущении наших далеких предков на заре человечества.
Не только свой хлеб человек стал добывать «в поте лица», но и духовные богатства ему пришлось завоевывать напряженными усилиями многих поколений. Перед ним лежала скорбная дорога исторического развития, на которой ему предстояло падать и вставать, ошибаться и приближаться к истине, искать и преодолевать преграды.
Величие и красота истории человеческих поисков утраченного Бога заключается в том, что человек всегда испытывал неудовлетворенность, никогда (пусть и бессознательно) не забывал той «райской страны», которую покинул. Тогда, когда он впервые осознал себя в мире, он «говорил с Богом лицом к лицу». Теперь эта непосредственность общения нарушилась. Духовная катастрофа воздвигла стену между людьми и Небом. Но человек не утратил своего богоподобия, не утратил способности хотя бы в слабой степени познавать Бога. На ранних этапах в первобытном богопознании еще ясно жило ощущение Божественного Единства. (…)Но каков бы ни был культ, каковы бы ни были формы богопочитания — это не было уже первоначальное лицезрение Единого. Религия — т.е. восстановление связи между человеком и Богом — начинается в истории человечества после Грехопадения. «Пафос религии, — говорит С. Булгаков, — есть пафос расстояния, и вопль ее — вопль богооставленности». То, что едино, нет нужды связывать, связь возникает как результат стремления преодолеть разрыв. Человек каменного века, как и человек наших дней, остро чувствует тяжесть Великого Разрыва. А на протяжении веков он порой увеличивался и пропасть углублялась. Происходило это не потому, что Бог покидал человека, но потому, что человек удалялся от Бога» (цитата снова взята из труда о.Александра «Магизм и единобожие»).